Без вести пропавшие

 

Алексеев Николай, Букин Михаил, Николаев Иван на момент начала Великой Отечественной войны проживали в подсобном хозяйстве «Победа», призваны в Действующую армию были в разное время и почти сразу пропали без вести.

В начале войны никто не думал, что потери будут так велики, в Красной Армии даже не было похоронных команд. Только в конце 1941 года был издан приказ наркома обороны № 138: «Наставление по учёту личного состава Красной Армии в военное время». Командиры всех степеней были обязаны подводить итоги потерь — раз в месяц составлять количественные и именные списки павших. Туда попадали все: погибшие, умершие от ран, попавшие в плен. Если в течение 20 дней человек не появлялся в части, его считали без вести пропавшим. Даже если видели, что он погиб, но никто его не хоронил.

Штаб соединения был обязан составлять донесение о боевых потерях в трёх экземплярах, а также написать извещение родственникам (жене, родителям, в военкомат по месту призыва). Надо было указывать в донесении, когда убит, где похоронен, и даже прилагать схему захоронения. Один экземпляр посылали в вышестоящий штаб, второй — в Москву, третий хранился в самой части. Если информация доходила до Москвы, там заводилась карточка, которая по сей день хранится в ЦАМО и является главным источником информации о погибшем.

На деле эти приказы часто не исполнялись, по понятным причинам: в 1941-1942 годах гибли целыми дивизиями, корпусами и армиями, и донесения эти сгинули вместе с людьми в «котлах» и «мешках» двух страшных лет.

 

Работа по выявлению информации о воинах, семьи которых после окончания войны ничего не знали об их судьбе, началась в связи с огромным количеством запросов на розыск в Управление по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава КА (директива Генерального штаба сухопутных войск Красной Армии № орг/4/751524 от 24.04.1946 г).

Для выявления имён и судеб солдат, не вернувшихся с войны, в первые послевоенные годы велась переписка Управления по учёту потерь с воинскими частями и военными комиссариатами, также проводился так называемый «подворный опрос». Это был опрос жителей представителем РВК или представителем власти с целью уточнения сведений о мобилизованных в годы войны: пропал без вести, убит, комиссован, вернулся и т.д.

Эта информация собиралась на основе сведений, полученных от родственников. Точкой отсчёта являлась дата последнего письма с фронта или письма от однополчан. К ней добавлялись два – три месяца, иногда больше, на теоретически возможный срок, в течение которого солдат мог дать о себе весточку родным.

Производился такой подворный опрос и в Хвалынском районе. 23 июля 1947 года Хвалынский РВК направил в Управление по учёту потерь сержантского и рядового состава Советской Армии очередной список с фамилиями погибших и пропавших без вести уроженцев Хвалынского района, составленный на основании вторичного личного опроса родителей и родственников, товарищей пропавших без вести военнослужащих, а также изучения предъявленных писем с фронта.

Военный комиссар подполковник Афанасьев просил точнее проверить имеющиеся в Управлении сведения с целью выявления каких-либо новых сведений о судьбе военнослужащих и соответствующие справки выслать на всех, указанных в списке, для вручения родственникам.

 

Согласно Именному списку безвозвратных потерь Хвалынского райвоенкомата Саратовской области от 1947 года, о пропавших без вести солдатах из п/х Победа было известно следующее:

№ 102 Николаев Иван Егорович, 1926 г.р., родился в Ульяновской области, Шмалинский район, село Морозовка, отец Николаев Александр Алексеевич (так в документе). Проживал: Алексеевка, совхоз Победа. Солдат, беспартийный, шофёр. Призван Хвалынским РВК в ноябре 1943 года, пропал без вести в январе - марте 1944 года.

№ 104 (номер в списке обведён в кружок служащими военкомата) Алексеев Николай Петрович, 1918 г.р., родился в селе Ильинка Башмаковского района Пензенской области, сестра Алексеева Анастасия Петровна. Проживал: Алексеевка, совхоз Победа. Солдат, член ВЛКСМ, техслужащий (?). Призван Хвалынским РВК 25.07.1941г, пропал без вести в ноябре 1941 (фраза зачёркнута, написано «не числ»).

№ 105 Букин Михаил Яковлевич, 1925 г.р., родился в селе Пичеур Павловского района Ульяновской области, мать Букина Лукерья Ивановна. Проживал: Алексеевка, совхоз Победа. Солдат, беспартийный, стрелок. Призван Хвалынским РВК в феврале 1942 года, пропал без вести в марте - мае 1942 года.

 

Ни одна война не обходится без жертв, в том числе и без вести пропавших, но почему же так происходит?

1. Многие пропавшие без вести — это солдаты, умершие в плену. Процентов семьдесят из военнопленных не учтены. К примеру, если в 1941 году немцы брали красноармейцев в плен в районе Вязьмы, основным пересыльным лагерем был Смоленский. Пока туда доставят пленных, уже какая-то часть по дороге умерла. Их там не ставили на пофамильный учет. Пока пленные перемрут на непосильных работах, пока их отправят в Минск, и сколько ещё там сгинет, либо попросту попадут под массовый расстрел — были и такие случаи. А затем уже уцелевших оформляли и отсылали за рубеж. Но до этого доживали не все.
2. Иногда при проверке данных на того или иного солдата оказывается, что он вообще в списках потерь РККА не значился — ни погибшим, ни пропавшим без вести. То есть его родственники не обращались в военкомат с запросом. А почему не обращались? Либо из родственников оставались лишь старики и дети, которые просто не знали, как это сделать. Либо пропавший солдат был одинок, пропал — и никому нет дела.
3. Даже при работе с ЦАМО, ОБД «Мемориал», «Память народа», «Подвиг народа», областными Книгами памяти и военкоматами нужно помнить, что в документах военных лет данные могут быть записаны неразборчиво, сокращённо, с ошибками. Неправильно могут быть указаны даты, звания, место рождения и даже гибели (её часто и не знали точно, поскольку донесения писали сильно позднее). Иногда в списках записан просто рядовой такой-то — без отчества, без имени, без года рождения и смерти, только фамилия и село Горелое, в котором он лежит.

На каждого из наших родственников в указанных выше базах данных может быть и две, и три, и больше записей, но в каждой возможны ошибки, и всё, что мы можем для них сделать, хотя бы их исправить.

Так произошло с жителем п/х Победа Владимиром Сурковым, который тоже значился в Именном списке безвозвратных потерь Хвалынского райвоенкомата Саратовской области от 1947 года под номером 103. Но его судьбу удалось выяснить, как и место захоронения, несмотря на ошибки в отчестве, в названии района и населённого пункта.

Возможно, удастся установить судьбу родного брата Анастасии Петровны Глазковой (Алексеевой) – Алексеева Николая Петровича, так как найдено донесение 1943 года о потерях 7-ой гвардейской стрелковой бригады:

№ 111 Алексеев Николай Петрович, 1918 г.р., родился в Саратовской области, отец Алексеев Пётр. Проживал в селе Алексеевка Хвалынского района Саратовской области. Призван Хвалынским РВК. Гвардии красноармеец 7 гв. сбр (гвардейской стрелковой бригады), стрелок ПТР, беспартийный. Убит в бою 3 января 1943 года. Первичное место захоронения: Орджоникидзевский край, Моздокский район, с. Тамазово[1], северная окраина (сейчас это территория Курского района Ставропольского края).

 

Но в Книге Памяти Саратовской области (том 7, Хвалынский район) с теми же самыми данными о месте службы и гибели указан уже Алексеев Николай Иванович. Как видите, ошибки в документах сплошь и рядом. Надо просто не отчаиваться и продолжать поиски.

 

 

Источники:

Пропавший без вести — это не окончательный приговор

Без вести воскресшие

Моздокские хутора – история в документах